 |
 
|
|
 Алма-Ата от А до Я в калейдоскопе событий
ОПЕРНЫЙ ТЕАТР В СПИСКАХ «ВРАГОВ НАРОДА»
А вот как Наталия Сац описывает атмосферу непривычной праздничности открытия театра в тыловой Алма-Ате: «Откидные места кресел со стуком, напоминающим бой тамтамов, поднимаются и опускаются под пальцами людей, озабоченно снующих в поисках своих мест. — Кто вошел!? Неужели Эйзенштейн? Он, кажется, снимает здесь «Ивана Грозного», но никогда еще не видела его входящим в московский театр. — Мамочка, — вскрикивает Роксана. — Паганель, сам Паганель из «Детей капитана Гранта». Он — Черкасов, да? Не успеваю повернуть голову, как тот же ликующий голос дочки заставляет обернуться влево: — Михаил Названов, тот, что позавчера был Олеко Дундич. До чего же он нам понравился, верно, мам? Серафима Бирман, Вера Марецкая, Эдуард Тиссе, Мухтар Ауэзов — число великих в зале растет… Второй звонок. Все сидячие места заняты. Любители знаменитостей в креслах партера шарят окулярами биноклей по зрительному залу. А люди большого искусства сидят молча, здороваются без улыбки, они предельно собраны — сейчас на их глазах будет священнодействовать сама Уланова…». 7 ноября 1941 года над новыми оперными подмостками в Алма-Ате торжественно поднялся бархатный занавес. Здание театра строилось в два этапа. До Отечественной войны был объявлен Всесоюзный конкурс, который и определил лучший проект — московского архитектора Н.А.Круглова. Ему было поручено возведение здания. Во время строительства выяснилось «вредительство» автора в разбазаривании средств и в выборе стройплощадки. Дело в том, что в 1937 году зодчие реконструкции Большой Алма-Аты определили градообразующую ось вдоль улицы Красноармейской (ныне — Панфилова). Однако по проекту именно боковые, а не главные фасады театра оказались вынесены на проспект Сталина (ныне — улица Кабанбай батыра), «главнейшую артерию», чем «оскорбили» имя «великого вождя». Бдительные осведомители НКВД требовали наказать виновных. Николаю Круглову предъявили ордер на арест и отправили на север, в Карельские лагеря, где он и сгинул. Автором лучшего здания Алма-Аты объявили архитектора Н.А.Простакова, которому достались и «броня» от фронта и прочие лавры строительства. Само же здание Оперного театра попало в списки «врагов народа». Его торжественное открытие было сорвано, якобы, из-за бомбы, заложенной строителями. Чекисты «обезвредили» здание, наказали виновных и объявили начало театрального сезона азербайджанской оперой «Наргиз». Руководство театра безропотно согласилось с выбором репертуара, даже в ущерб постановки доморощенного национального спектакля «Золотое зерно», оперного шедевра композитора Александра Зильбера (он же Ручьев). Искушенному зрителю либретто, написанное рукой Сабита Муканова, предлагало коварство и любовь по-советски. Напомню содержание оперы. В одном из колхозов Казахстана работают комсомолка девушка-тракторист Айша и беспартийный юноша Сафар. В колхоз проникает замаскированный враг Тана, дочь бывшего бая. Она сбивает любовью Сафара на ложный путь и честный юноша начинает лодырничать. Вскоре его призывают в Красную Армию, где он, избавившись от влияния Таны, героически проявляет себя в бою у озера Хасан и получает орден. Вернувшись из армии, Сафар решительно отвергает любовные чары Таны, поведение которой вызывает у него законное сомнение. Тана и полевод Айдар замышляют покушение на передовых людей колхоза, едущих на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку. Но в последний момент Тана, узнав, что у Айдара имеются компрометирующие ее материалы, толкает своего пособника под колеса Турксиба. В последнем акте оперы показано открытие казахского павильона на выставке. Здесь происходит окончательное разоблачение Таны органами НКВД и долгожданное объяснение в любви Айши и Сафара. Вот такими операми вооружался идеологический фронт республики. Ликовали поклонники театра, купались в лучах славы артисты, одобряли действо партийное руководство. На рубеже столетий стране нужны были другие постановки, и время откликнулось театрализованными представлениями, но уже на политических подмостках. Там театр абсурда, батька разыгрывает батьку, здесь фарс, борьба халифа со старостью, или водевиль, поиски по интерполу царского опричника. Однако, ни в одном национальном театре не видно зрителя. У горожан появились новые увлечения, вкусы, пристрастия. Народ смотрит бандитский сериал, слушает единую и неделимую песнь попсы, пьет и курит за весь оставшийся мир, но на сцену не глядит! В театр, который разыгрывает пьесу его собственной жизни — не ходит! И не только «не любит театр», а вообще забыл, с какой вешалки он начинается. Для поднятия былого престижа или по другому поводу, но была произведена в наши дни странная реконструкция самого здания оперы и балета, в которой также больше политических, чем художественных аккордов. В итоге утрачены многие скульптурные фризы, отражающие эпоху создания театра. Тщательно соскоблили со стен художественные фрагменты в гипсе и бетоне, на которых был представлен героический эпос казахского народа, этапы социалистического строительства, изобилие каждой советской семьи, встречи Джамбула с деятелями культуры и многое другое. Современные «реставраторы» убоялись даже высеченных в гипсе крылатых ленинских слов — «Исскуство принадлежит народу!». Оказалось, что реставрация — дело тоже сугубо политическое…
|
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
