 |
 
|
|
 Краеведческие очерки В.Н. Проскурина
ПЕРВЫЕ ЛИЦА СЕМИРЕЧЬЯ: ГЕРАСИМ КОЛПАКОВСКИЙ
От Югры до Семиречья Летом 1858 года Берёзовский военно-окружной начальник Герасим Колпаковский получил уведомление оставить Югру (ныне – Ханты-Мансийский автономный округ в составе Тюменской области РФ) и ехать в укрепление Верное, чтобы занять там должность начальника Алатавского округа и пристава киргизов Большой орды. Вместе с 39-летним майором в обозе по бездорожью в путь отправились молодая жена Меланья Фоминична и годовалая дочурка Мария.
Рядом двигался поток переселенцев из южных губерний крепостной России – баб с детишками да мужиков, оторванных от сохи, ещё не стряхнувших с себя запаха овинов, с топорами да пилами за поясом, чтобы строить семиреченские поселения. Мимо пикетов и ещё не обустроенных казачьих выселков продвигались в сторону укрепления Верное гражданские и военные обозы: из Тобольска – с вещевым довольствием, из Москвы и Казани – с аммуницией, из Воронежа – с госпитальным оборудованием и медикаментами. Из Нижнего Новгорода доставлялись ружья, из Петербурга – осадный парк, ракеты и инструменты, с Урала – станки для буровых работ. В долгом ожидании переправы через Или, представлявшей собой большой плот, перетягиваемый на левый берег тремя-пятью лошадьми, на берегу волновался нескончаемый табор, в котором многоязычный людской говор смешивался со звуками животных, а разнообразный транспорт – почтовые брички, крестьянские подводы, воинские фуры, верблюжьи и конные караваны – перемежался шалашами из хвороста, парусиновыми палатками и войлочными юртами. Облик поселения Верное, каким его увидели впервые Колпаковские, запечатлели на своих полотнах талантливые сибирские живописцы Михаил Знаменский и Павел Кошаров. Так, известны три кошаровских рисунка, выполненных во время командировок или путешествий в начале 50-60-х годов ХIХ века. Композиционным центром работ художников является станичная площадь, посередине которой возвышается маленькая деревянная Софийская церковь. Справа – угол земляного вала крепости, на валу – тын из плетня, за тыном – высокий с растяжками флагшток, на котором в торжественные дни развевался российский военный флаг. На обочине будущего проспекта Колпаковского (ныне – проспект Достык) – полосатый верстовой столб. Здесь были расположены летний лагерь казаков, госпиталь, места отдыха и охоты, сбора продуктов питания на природе. В одной версте от крепости художники отобразили новое поселение – выселок, обживаемый казаками и крестьянами (с 1898 года – Мало-Алматинская станица). Чуть далее художники заметили Ташкентскую (Татарскую) слободу с ажурной мечетью, возведённую торгово-промышленным купечеством на склонах Заилийских гор. В ту пору прекрасно уживались в соседстве православный крест станицы и мусульманский полумесяц Татарки, символизируя миролюбивый характер сосуществования людей различных вероисповеданий.
Колпаковский получил в наследство работоспособный, полный энтузиазма аппарат приставства и округа, сотрудники которых уже отличились «за особые заслуги и труды по устройству Алматинских поселений». Среди них начальник военного укрепления Верное В.Д.Попов, командир Заилийского отряда Д.А.Шайтанов, военные инженеры Л.И.Александровский и Ц.К.Гумницкий. А уже в бытность начальником Колпаковского здесь проходили службу блестящие офицеры Венюков, Обух, Бутаков, Жеребятьев, толмачи и проводники Аблес Алиев, братья Сейдалиновы, Байсерке Коджегул, врачи Пячковский, Мацеевский, Кроковский с супругой Амалией Яковлевной, аптекарь А.В.Чернобровин, другой военный и гражданский люд. По случаю прибытия нового пристава Большой орды в укреплении был произведён развод, команды Заилийского отряда выстроились в каре. Священник отец Александр (Векшин) в восемь часов утра совершил церковный парад, с литургией и водоосвящением из горной речушки Алматинки. По завершении благодарственного молебствия с крепостных валов был произведён многократный пушечный выстрел, под залпы которого народ с иконами и хоругвями обошёл кругом вновь обустроенное укрепление Верное. В документе от 1862 года (ЦГА РК ф.360, оп.1, д.7, л.1 об.) говорится, что отец Александр встретил семью на исповедание: «…Г.А.Колпаковский, 43, жена Мелания Фоминична, 31. Дети: Мария, 4, Александра, 1 год». Крёстными были первопоселенцы укрепления Верное – Пячковский Харитон Иванович, старший лекарь Алматинского госпиталя, и Максимова Анна Алексеевна, жена смотрителя провиантского магазина. Детей должно было быть больше, но, к несчастью, в дни сражений под Узун-Агачем умерла от дифтерита годовалая Леонилла. Священник укрепления Верное отец Евтихий (Вышеславцев) отпел дочурку Колпаковских. Первую уроженку Заилийского края похоронят на станичном кладбище (ныне – мемориальный парк 28-ми гвардейцев–панфиловцев)… Дело под Узун-Агачем В сильном волнении пребывали жители укрепления Верное осенью 1860 года, когда активизировались войска Кокандского ханства. Ходили слухи, будто враг заранее распределил офицерских жён и жительниц гарнизона в гаремы своих начальников. Якобы рассказывали вернувшиеся из дозора казаки, что кокандцы взяли в полон нескольких казаков, в том числе и семнадцатилетнюю красавицу Надю Черепанову. Бусурманы жестоко расправились с мирными казаками, в устрашение другим насадив на пики их отрубленные головы. А казачка в надежде сохранить себе жизнь объявила себя родственницей самого Колпаковского, начальника края и местного гарнизона. Чуя солидный выкуп, кокандцы не казнили её, а переправили в гарем своему хану (со временем, де, первопоселенка семиреченского выселка Надеждинского оказалась в далёком городе Кашгаре, став покорной, но властной домоправительницей местного султана).
Численность неприятеля составляла приблизительно 16 тысяч пехотинцев (сарбазов) и конников (сипаев), к коим во время осеннего боя присоединились 5 тысяч конницы дулатов. Обороняли Заилийские укрепления всем миром – офицеры и солдаты, добровольцы из штатских, кочевники. Многие из них полегли геройски на реке Кастек и под Каскеленом, после чего были отпеты в Войсковом соборе и нашли последнее упоение в братской могиле у Саурукова кургана. Здесь же на холмах близ Узун-Агача была поставлена часовёнка. Герасим Колпаковский в трёхдневном сражении был тяжело ранен и контужен, но Бог хранил его. За участие в Узун-Агачском деле он был отмечен орденом Св. Георгия 4-й степени и повышен в звании до полковника. Ходившие с ним в атаку три десятка героических ратников, сибирских казаков и волонтёров были удостоены солдатского Георгия и почётного знака на папаху «За отличие в 1860 году» (см. «Дело было в Алатау»).
В преддверии родов Меланье Фоминичне вызвали повивальную бабку Амалию Яковлевну, жену главного лекаря Н.И.Кроковского. Герасим Алексеевич был несказанно счастлив, когда прижал к себе новорожденную. Маленькое капризное божество положили в колыбель и дали на счастье золотую монетку. «Деньги, жить да быть, что крылья у старой мельницы, – пробалагурил отец. – Родись, крестись, женись, умирай – за всё денежки подай». И осушил чарку за здоровье любимой жены. Малышки Мария и Саша, между которыми была 3-летняя разница в возрасте, пользовались неограниченной свободой, дружили и хороводили с казаками, катались с ними на лодке, даже ели сырую рыбу. Оправдывались тем, что они, мол, едят – и мы тоже. Родители смотрели сквозь пальцы на проделки дочерей-сорванцов… Воевода Степного края По воспоминаниям друга семьи верненского юриста В.Е.Недзвецкого, Колпаковский получил общее образование в частном пансионе, а военное – на службе в армии: «Всё детство провёл около своей матери, которая научила его читать и писать, верить и уметь исполнять свой долг. Будучи юношей, он увлёкся историей Суворова и боготворил его». Герасим унаследовал любовь к языку простонародья, отлично знал пословицы и поговорки, которыми мать пересыпала свою речь. Жил так, будто нёс через жизнь военное донесение: «Доброе имя есть принадлежность каждого человека, но я заключал доброе имя моё в славе моего Отечества, и все деяния мои клонились к его благоденствию».
Его военные дороги лежат в Европе и в Азии: солдатом Модлинского полка прошёл Колпаковский Новороссийский край, Украину и Молдавию. Стал бравым офицером на Черноморской и Кавказской линиях; получил ордена в австро-венгерских походах. Было почётной военной традицией, обычаем и долгом встречаться с императором на Царицынском лугу (ныне – Марсово поле в Санкт-Петербурге). В годы зарождения Семиреченского казачества генерал Колпаковский возглавлял своё войско «…на прекрасном коне; за ним следовала свита начальственных лиц и военных, привезённых для разных служебных занятий. Кортеж замыкал отборный молодёжный казачий конвой со штандартом… Во время смотра войска Императору представили 90-летнего урядника Кочубина и полного Георгиевского кавалера Ковалёва, которые тут же были произведены в хорунжие». Автор и свидетель данного события казак-семирек И.Мархинин пишет о приёме депутации казаков у императора Александра Второго. Семиреки подарили Августейшему Атаману, наследнику цесаревичу богатую юрту и кабинетную мебель из чарынского ясеня, инкрустированную рогами джунгарских маралов. 12 января 1911 года генерал-от-инфантерии Г.А.Колпаковский был зачислен Вечным шефом казаков-семиреков. Тогда же название 1-го Семиреченского казачьего полка было изменено на «…генерала Колпаковского полка» – с формулировкой «…для увековечивания в рядах армии его имени, выделившегося своим усердием и подвигами на поле брани и при мирном устройстве Туркестанского края». А уже в наши дни Союз казачьих общественных объединений Казахстана утвердил орден «150-летие победы под с. Узун-Агаш» с изображением на аверсе генерала Колпаковского. В память о Колпаковском семиреченские казаки традиционно отмечали день его смерти, 23 апреля 1896 года, как войсковой праздник. Полученные им за Узун-Агач и Кульджу Георгиевские награды были переданы Войсковому собору в Большой Алматинской станице и Казанско-Богородскому сельскому храму. Также наследие Колпаковского, его личные вещи и раритеты хранились в Музее Семиреченского казачества. Увы, всё было снесено советским временем и нашим отношением к царскому прошлому…
Герасима Колпаковского называли благоустроителем оседлых поселений с русской гражданственностью и культурой. Будучи губернатором Степного края и Туркестана и обладая широкими полномочиями воина, администратора и политика, генерал благоустраивал Азиатскую Россию везде – в Берёзовском округе (Югра) и в Заилийском крае (Семиречье), в городах Ташкент, Омск и Семипалатинск. Соратники называли его «ханом Степного края». При этом генерал-губернатор Западной Сибири Густав Христианович Гасфорт высоко оценивал деятельность начальника Алатавского округа, «…который, несмотря на беспрерывные работы, не потерял своего фронтового достоинства. Поистине должны сказать, что здесь каждый солдат работает за двоих». Твёрдый характер, добрый, справедливый и доступный нрав Колпаковского оставили хорошую память среди жителей Русского Туркестана. Но – не только! Во время губернаторства Семипалатинской области генерал близко познакомился с условиями кочевой жизни, характером и положением местного населения, ставил на первый план разнообразные нужды и интересы, постоянные заботы о поднятии хозяйства и быта, промыслов и традиций. Тем самым сохранил в казахском народе добрую память о себе, как о человеке долга, чести и верности службе, привычном к седлу, страннической и военной жизни. Есть сведения, что Колпаковский, близко знавший Чокана Валиханова, приглашал его на службу в Семипалатинск. По этому поводу Чокан писал в письме своему другу Карлу Гутковскому: «У нас в степях есть слух, что будто Колпаковский назначается киргизским губернатором. […] Я сам нисколько не удивлюсь всем этим слухам и даже готов радоваться, если бы Колпаковского сделали ханом нашим». К сожалению, ранняя смерть Чокана помешала сбыться многим совместным планам… Колпаковский много сделал для увековечивания его памяти. В частности, в 1880 году поставил на могиле друга камень из белого мрамора с подобающей надписью. А отвечая на письмо учёного Григория Потанина с просьбой передать эпистолярное наследие Валиханова, Герасим Алексеевич напишет: «…Если на издание сочинений и биографии Чокана потребуются средства, то я со своей стороны готов принять в этом участие».
В честь генерала Колпаковского были названы селения от Семиречья до Камчатки (например, два соседних крестьянских села в Семиреченской области – Герасимовка на реке Большой Тентек и Колпаковское на реке Малый Тентек), улицы и проспекты в Омске, Кунгуре (Пермский край), Верном (ныне – Алматы) и Пишпеке (теперь – Бишкек), а также ледник и горные растения в Терскей Алатау. На реке Или сооружён мост «имени Колпаковского» и пущен пароход «Колпаковский». Да, были в прошлом благодарные годы, века, эпохи…
Cреди прочих решений маслихата Алматы, вместо главного городского проспекта (в 1889 году Соборный проспект был переименован в проспект генерала Колпаковского, ныне это – проспект Достык) назвали именем Колпаковского сельского вида одноэтажную, короткую улочку. Странное решение, больше напоминающее мошенническую игру «в напёрсток»! Впрочем, на картах-путеводителях, да и в сознании самоуверенных горожан, такая перемена даже не была обозначена…
Примечания:
Литература:
© Владимир ПРОСКУРИН
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
