Vernoye-Almaty.kz – Очерки истории Алматы

КЛЯЧУ ИСТОРИИ ЗАГОНИМ?

В ГОРОДЕ ВЕРНОМ

— Владимир Николаевич, по какому принципу шло наименование улиц в Верном?
— Первые улицы в Верном появились в 1867 году, но в те времена он ещё не был городом — это была казачья станица. Хота принцип номинации улиц уже тогда просматривался довольно чётко — на карте города должна читаться его история. Улицы назывались в память о тех местах, откуда приехали в наши края первые переселенцы — Воронежская, Терская и т.д.

Позже появились первые названия в честь каких-то очень известных людей, живших в Верном. Например, улица Дмитриевская. Она была названа в честь Дмитрия Шайтанова — первого войскового старшины сибирских казаков, который являлся первым начальником Казачьей станицы.

Была улица имени Василия Обуха — начальника артиллерийского парка Верного, который геройски погиб в сражении за Ташкент 12 июня 1865 года.

Была улица Михайловская — в честь генерала Михайлова (по некоторым документам — Михайловского). По его инициативе был создан Верненский казённый сад, нынешний городской Центральный парк культуры и отдыха.

Надо сказать, что тогда очень мало улиц назывались именами конкретных людей — их буквально можно было перечесть по пальцам, и все они имели непосредственное отношение к самому городу.

Первый проспект в городе Верном стал носить имя первого губернатора этого края — Герасима Алексеевича Колпаковского, после его отъезда в Омск примерно в 1883 году. Тогда же в его честь было названо село Колпаковское, бывшее Тентек.

Крупных переименований улиц в Верном до революции практически не было. За исключением, может быть, переименования в 1902 году улицы Штабной в улицу Гоголя — к 50-летию со дня смерти писателя. А в 1899 году к столетию Пушкина в Верном появилась улица его имени. Вот, пожалуй, и всё.

НА ВОЛНЕ РЕВОЛЮЦИИ

— А когда начались первые крупные переименования?
— Они приходятся на время ликвидации Городской думы. Это был уже 1918 год.

Здесь есть любопытные вещи, которые демонстрируют способность отдельных людей быстро реагировать на изменения социально-политического климата. Просматривая исторические документы, просто поражаешься, например, поведению председателя Городской думы Товстоновского. Сегодня, скажем, он говорит о необходимости сохранить старые названия улиц, а на следующий день (вероятно, получив соответствующее указание) горячо выступает против царского строя, хотя вырос при нём и ревностно ему служил.

— Эта способность у некоторых политиков, судя по всему, сохранилась и по сей день. Её ещё называют политической гибкостью.
— И, что удивительно, разница между отдельными документами составляет всего 2-3 часа! Товстоновский первым и предложил переименовать улицы с учетом пожелания новой власти.

Хотя ещё в 1919 году эти переименования я бы назвал «мягкими». Например, улица Копальская была переименована в Карла Маркса. Проспект Колпаковского стал проспектом Ленина. Причём, если судить по газетам того периода, именем Ленина этот проспект тогда и не называли, он был просто Проспектом. О женщинах легкого поведения, например, так и говорили: «барышни с Проспекта».

— То есть, если в Верном названия улиц носили больше исторический характер, то с приходом советской власти они приобрели явно революционный оттенок?
— Да, это были, в-основном, революционные названия. Но справедливости ради надо сказать, что тогда переименования имели хоть какую-то логику. Например, в 1918 году широко праздновалось столетие Карла Маркса, и в его честь была названа улица. Ещё более логичным кажется (если, конечно, можно советскую политику воспринимать как логику) переименование улицы Нарынской в улицу Красина (ныне улица Валиханова).

История этой улицы вообще интересна: нижняя её часть называлась Нарынкая, а верхняя — улица Гурдэ, в честь известного верненскога архитектора, который жил на этой улице. На ней же располагался филиал Министерства внешней торговли. А известно, что Красин возглавлял это ведомство в первые годы советской власти. И, видимо, решили: раз Красин был наркомом внешней торговли, а такое здание есть и в Алма-Ате, то пусть и улица носит его имя.

Кстати, когда я присутствовал на одном из заседаний городской номастической комиссии, то примерно ту же логику демонстрировали её члены, предлагая переименовать улицу Красина в улицу Валиханова. Доводы были такие: на этой улице есть школа, которая носит имя Валиханова, здесь же стоит памятник ему — значит, и улица должна быть имени Валиханова.

Мне хотелось бы вспомнить ещё один интересный факт. 8 июня 1921 года был образован Республиканский союз бедняков, он назывался «Союз кощи» (есть Кащей Бессмертный, а у нас появились и «бедняки Бессмертные»), и вот тогда улица Лепсинская была переименована в улицу 8 Июня (ныне улица Фурманова).

ПРОСПЕКТ СТАЛИНА И ДРУГИЕ

— А когда в нашем городе появился проспект Сталина?
— В середине 30-х годов разрабатывался новый генеральный план города, и были споры, какая из улиц должна быть главным проспектом. Некоторые предлагали, чтобы им стала улица Красноармейская, нынешняя Панфилова. Но потом всё-таки решили создать новую, которой уготовано было стать украшением города.

В то время это была окраина — место, покрытое огромными валунами, принесёнными селем 21-го года. Но в 1939 году построили вокзал Алма-Ата-II, и от него стали пробивать новую улицу, которая должна была встречать гостей города. Первоначально она называлась Старокладбищенская, потому что железнодорожный вокзал был построен на месте Центрального верненского кладбища. Потом её переименовали в Вокзальную. А когда началось строительство большой Алма-Аты (в связи с переездом сюда столицы из Кзыл-Орды), этот район становится как бы главным градообразующим узлом, и ему, естественно, присваивается имя Отца народов — Сталина.

И так этот проспект назывался до знаменитого XX съезда партии в 1961 году, когда Никита Хрущев, резко поменяв политику, стал открещиваться от Сталина. Взамен у нас в городе появился проспект Коммунистический (сейчас Абылай-хана).

— По-моему, по переименованию улиц у нас можно судить, кто сейчас у власти.
— Совершенно верно. Но должен сказать, что такого тотального переименования, как сейчас, когда практически все улицы города сменили название, я не припомню. Последние крупные изменения были в 1941 году.

— «Симпатичный год, многообещающий — ничего не скажешь…
— Да, есть в этом что-то мистическое. Тогда город был маленький, вокруг располагались колхозы-совхозы, которые были присоединены к Алма-Ате перед войной. И получилось, что многие улицы были просто продолжены. Например, та же Фурманова удлинилась в сторону Алма-Аты-1 за счет небольших колхозных улочек. Но это было скорее даже не переименование, а чистка топонимического хозяйства.

Сейчас в городе царит полная неразбериха: три (!) улицы Валиханова, две Зенкова, две Макатаева. На исторические изыски наслаиваются фонетические: скажем, улицу Толе-би правильнее было бы, на мой взгляд, назвать улицей бия Толе. Би — это фонетически искажённое слово «бий» — судья. Почти одинаково с точки зрения фонетики звучат названия улиц Тополева и Тополевская, Береговая и Берегового. И таких улиц, звучащих практически одинаково, у нас много.

— Мне жаль, что у нас уже фактически исчезли с карты города не только старые верненские названия, но даже такие нейтрально-поэтические, как Грушевая, Яблоневая, Садовая.
— Вы правы. Я считаю, если нынешняя власть против старых названий, давайте создадим заповедную зону, Она, кстати, будет не такой уж и большой — маленький кусочек прошлого. Пусть у нас будут улицы, допустим, Рабочая, Крестьянская или та же улица генерала Колпаковского. То есть, почему бы не создать своего рода резервацию?

— Кстати, о резервациях. Если вспомнить, в Америке (в Нью-Йорке, например) большинство улиц имеют просто номера. Может быть, в этом есть свой смысл?
— Разница у нас с США уже в том, что там наименованием улиц никогда не занимаются чиновники! Только специалисты из Географического общества или из каких-то научных филологических, исторических и тому подобных центров. И делается это только с согласия жителей.

Вообще, называть какие-то объекты в честь человека на Западе всегда было правом исключительным. Скажем, когда убили Кеннеди, в его честь была названа улица. Но таких «именных» улиц очень мало.

— Создается впечатление, что у нас начинается лоббирование наименований — когда можно заказать нужное имя.
— Не могу утверждать это, но не могу и отрицать. Я не раз был свидетелем, как некоторые родственники, ближние и дальние, буквально бомбардировали членов ономастической комиссии, чтобы нужным им именем назвали ту или иную улицу, и причем зачастую требовали, чтобы эта улица непременно была в центре города. Когда оказывалось, что она находится где-то на окраине, начинались скандалы: женщины рыдают, жалуются руководству акимата, ищут влиятельных защитников. Кошмар, что делается!

ЗА ЧЕЙ СЧЁТ БАНКЕТ?

— Но ведь помимо всего прочего переименование улиц стоит денег.
— Для чиновников это не имеет значения, для них на первом плане — идея. А потом, ведь за все эти переименования в конечном счете расплачиваемся мы с вами. Скажем, если изменили название улицы, на которой вы живёте, вам, естественно, надо внести коррективы в документы — и вы идёте в соотаетствующую контору, где за всё с вас будут брать деньги, потому что каждая новая печать или строчка — это уже услуга.

Если бы это делалось за счет чиновников — может, они и задумались бы, стоит ли это делать. А представьте, если переименовывают район, или поселок, или город? От этого страдают и местные бюджеты — а это опять-таки наш с вами карман, потому что бюджет формируется, в-основном, за счет налогов, которые мы с вами платим. Одни только таблички сколько стоят!

— Я, например, не понимаю, почему переименовали улицу Космонавтов или Гагарина, ведь Казахстан — это земля, откуда в космос поднялся первый человек!
— Это вообще нонсенс! Я считаю, что есть знаковые улицы, которые не надо трогать. Создается впечатление, что мы боимся некоторых названий: оставим улицу Пролетарскую — скажут, что мы, мол, за мировую революцию. У некоторых людей, по-моему, не совсем нормально с головой. Они думают, если будет, допустим, улица Сталина, то он непременно появится среди нас.

Как бы мы ни хотели, но смысловое название улицы живёт от силы 2-3 года. Когда мы говорим, например, «проспект Абылай-хана», то при этом вспоминаем известного султана, который стал ханом Степи. Да, это интересная историческая личность, но со временем в названии улицы это имя становится просто меткой, просто названием определенного места, где, скажем, находится парикмахерская, где мы обычно стрижемся, или магазин, который посещаем, или просто это место свидания с девушкой.

Не случайно молодежь обычно переименовывает некоторые улицы на свой лад. Например, в Алматы есть «Абком» — угол Абая и Коммунистического. Или «Компот» — район города, где были такие улицы, как Яблоневая, Грушевая…

— Как вы считаете, эта волна переименований — последняя?
— Конечно, нет. Проанализировав, я пришёл к выводу, что различного рода перестройки в нашей жизни осуществляются с периодичностью в семь лет. Чаще всего это связано со сменой власти. Была сталинская перестройка, хрущёвская, горбачевская, и все они повлекли за собой и географические переименования. Наверняка, очередная смена власти приведет и к новому витку переименований.

© Елена БРУСИЛОВСКАЯ, фото — Михаил СОРОКОУМОВ
Опубликовано в газете «АиФ Казахстан», №17 (2000)

© 1996 Lyakhov.KZ — Большая энциклопедия Казнета