 |
 
|
|
 Алматы — Берлин
ВЧЕРА БЫЛА ВОЙНА… СЕГОДНЯ – КАПИТУЛЯЦИЯ И ПОБЕДА
Акт о капитуляции В начале мая 1945 года в Берлин начали прибывать журналисты и фотокорреспонденты крупнейших в мире газет и журналов, чтобы во всех подробностях запечатлеть исторический момент юридического оформления поражения фашистской Германии в войне, признания ею провала всех своих планов завоевания мирового господства. В середине дня 8 мая на аэродром Темпельхоф прибыли представители Верховного командования экспедиционными силами союзников – главный маршал авиации Великобритании Артур Уильям Теддер, командующий стратегическими воздушными силами США генерал Карл Спаатс и главнокомандующий французской армией генерал Жан де Латтр де Тассиньи. Прямо с аэродрома союзники отправились в берлинское предместье Карлсхорст, где в ходе боёв за Берлин располагался штаб 5-й ударной армии под командованием генерал-полковника Берзарина и где их уже поджидал командующий 1-м Белорусским фронтом маршал Жуков. Эта четвёрка и должна была принять от немецкого командования окончательную капитуляцию, первых два акта которой были подписаны 4 мая у деревни Вендиш-Эферн к югу от Люнебурга (Нижняя Саксония, Британская оккупационная зона) и 7 мая во французском Реймсе.
О событиях тех дней мне много рассказывал мой алма-атинский друг Владимир Михайлович Колосов, ныне покойный. В годы войны он был офицером-разведчиком и дипломатом, присутствовал на Нюрнбергском процессе, когда Международный трибунал осудил главных военных преступников, и оставил воспоминания об этом и о многом другом. Охрана Карлсхорста была поручена 105-му пограничному полку НКВД. Так, парадный вход охраняли старший сержант Аксюхин и младший сержант Беззубчиков, часовым у входа в банкетном зале зал был поставлен сержант Бергин – ленинградец, участник обороны родного города. Незадолго до полуночи в большой зал, украшенный государственными флагами стран-участниц антигитлеровской коалиции, входят Жуков, Теддер, Спаатс, де Латтр де Тассиньи, другие члены делегаций союзников. Занимают места за четырьмя большими столами: вдоль стен – для союзных делегаций и один – для президиума. Отдельно – стол для побеждённых.
В зал приглашаются представители немецкой стороны – начальник штаба Верховного командования вермахта генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель, генерал-полковник авиации Ганс-Юрген Штумпф и генерал-адмирал флота Ганс-Георг фон Фридебург. Маршал Жуков встаёт и громко объявляет: «Предлагаю немецкой делегации подойти к столу. Здесь вы подпишете акт о безоговорочной капитуляции Германии». Кейтель, ближайший соратник Гитлера, держа фельдмаршальский жезл, поднимается и нетвёрдым шагом идёт к столу. Садится, снимает перчатки. Подёргиваемое нервным тиком лицо похоже на маску. У него не оказывается ручки, сержант Бергин предлагает ему свою. Дрожащими руками Кейтель подписывает все пять экземпляров Акта, за ним свои подписи ставят Штумпф и фон Фридебург. Все молчат, слышно лишь, как трещат кинокамеры да щёлкают затворы фотоаппаратов… По московскому времени уже наступило 9 мая, когда все формальности были соблюдены. Маршал Жуков поставил под актом о безоговорочной капитуляции свою размашистую подпись и предложил немецкой делегации покинуть зал. Оставшиеся в зале победители отсалютовали шампанским! Банкет закончился лишь под утро. Вчера была война, сегодня – капитуляция и победа!
Первым советским комендантом Берлина, вспоминал Владимир Михайлович Колосов, был назначен командующий 5-й ударной армии генерал-полковник Николай Эрастович Берзарин. С 23 апреля 1945 года его штаб располагался в комплексе зданий инженерного училища, основанного для обучения и повышения квалификации унтер-офицеров и офицеров вермахта, а также для проведения научно-исследовательских работ. После подписания акта о капитуляции в этом здании размещались различные административные учреждения советских оккупационных войск в Германии. Генерал-полковник Берзарин создаёт первый послевоенный магистрат, городскую полицию, беспокоится о порядке и оживлении культурно-экономической жизни в Берлине… К сожалению, комендантом 41-летний военачальник был недолго: 16 июня 1945 года, находясь за рулём подаренного ему накануне мощного мотоцикла с коляской, Берзарин не справился с управлением и погиб в результате ДТП в районе Фридрихсфельде. В память о нём в столице ГДР были названы площадь и мост, установлена мемориальная доска, ему присваивается звание почётного гражданина города (посмертно). В 1992 году, после объединения Германии, звание «Ehrenbürger von Berlin» с Берзарина было снято, но 11 февраля 2003 года сенат Берлина восстановил справедливость.
Встреча в Карлсхорсте Вспоминаю, как в кабинете маршала Жукова в Карлхорсте собирались гости. Погода не располагала к гостеприимству: было холодно, моросил дождь, потому и посетителей, собравшихся на ежегодный праздник Победы, было мало. Так случилось, что рядом с избранными гостями, в числе которых были поэт Евгений Евтушенко и писатель Даниил Гранин, оказался и я, журналист общества дружбы «Германия – Казахстан» Владимир Проскурин. Под традиционные сто грамм каждый рассказывал о своём, делился пережитым и наболевшим. И мне было радостно оказаться в кругу именитых, познакомиться с экспозицией музея, посидеть за маршальским столом, пообщаться и выпить рюмку-другую за Великую Победу! Помню, что нашу встречу запечатлел на плёнке представитель Военно-медицинского музея в Ленинграде. В разговоре с Евгением Евтушенко вспомнили его избушку на станции Зима, где мы покупали картошку для предстоящего пушествия по зимнему Байкалу. После чего послушали его замечательные проникновенные стихи и спели хором под строгим взглядом автора:
Хотят ли русские войны? Помню, как было волнительно поведать писателю Гранину о себе. Как мне снизили оценку в школьном аттестате за сочинение по его роману «Иду на грозу» – произведению, сейчас ставшему классикой, а в ту пору неизвестному членам комиссии. Прошло полвека, развитой социализм сменился диким капитализмом, сменились ценности в науке и литературе. В Ораниенбурге мне с автором довелось пройти следами героя другого его произведения – повести «Зубр» – знаменитого учёного-генетика Николая Владимировича Тимофеева-Ресовского. Множество людей расскажут писателю о беспримерном подвиге Тимофеева-Ресовского, спасавшего от немецкого плена и неминуемой смерти учёных разных национальностей. Но собственного сына Фому, участника антифашистского Сопротивления, он спасти не смог: сын погиб в концлагере Маутхаузен. Да и цена внутренней свободы героя оказалась слишком велика: в жизни Зубра начался мрачный период, на него обрушилась волна злых наветов, чудовищных обвинений в сотрудничестве с фашистами, ужасы сталинских пыток. В тюремной камере Тимофеев не раз возвращался к мысли о смерти: «К этому надо быть готовым всегда, значит, надо стараться держать в чистоте свою совесть». Это были мучительные раздумья о смысле человеческого существования…
От Карлсхорста до Алма-Аты В Музее Берлин-Карлсхорст неожиданно вспомнились мне беседы с алма-атинским старожилом Михаилом Павловичем Шмулёвым, героем моего очерка «Здорово в веках, Михаил!». Вышел Шмулёв из большой семьи, раскулаченной и репрессированной. Половину жизни провёл в лагерях – сначала в гитлеровском плену, затем в советском Карлаге, а до того участвуя в кровопролитных боях в Германии и на Дальнем Востоке. И конец его жизни был трагическим: в алма-атинском «Компоте» сожгли его дом – с уникальной коллекцией картин, книг и газет, с богатейшим личным архивом. Так вот, как-то в разговоре Михаил Павлович обронил, что Алма-Ата на военных картах Музея капитуляции Берлина значится концлагерем. Вернее, одним из населённых пунктов на карте советского ГУЛАГа. Потому как здесь нашли своё последнее упокоение многие пленные – немцы, австрийцы, итальянцы, венгры, японцы, занимавшиеся тяжёлым трудом по благоустройству Алма-Аты: работали на кирпичном заводе, укладывали трамвайные пути, возводили социалистические новостройки и особняки для МВД-шного начальства… Личные воспоминания и скорбь переживших войну почти ничем не отличаются от документов. Иначе обстоит дело с общественным сознанием. Но даже критики сталинского режима не оспаривают тот факт, что разгром национал-социализма стал историческим событием. В мышлении нового поколения Великая Отечественная война советского народа приобрела иное, менее патриотическое, но глобальное понятие – Вторая мировая война. Так давайте в этот святой день зажжём свечу памяти и поклонимся всем ушедшим… Для сайта «Очерки истории Алматы», 9 мая 2020 г.
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
