|
|
содержание |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Творчество В.Н. Проскурина |
|
|
|
|
|
Творчество других авторов |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Vernoye-Almaty.kz – Очерки истории Алматы |
|
Алматы или Алма-Ата?
АЛМА-АТА И АЛМАТЫ: ИСТОКИ И СМЫСЛ ОДНОГО РАЗНОЧТЕНИЯ
авайте всё-таки разберёмся: откуда взялось разночтение?
Начать придётся с начала начал — с года 1854-го.
И тогда окажется, что современная форма названия единственного в Казахстане мегаполиса Алматы
не была выдумана, как может показаться, досужими ономастами ни в 1993-м, ни в 1921-м. Оно действительно
существовало ещё до основания нашего города. НО!!! Относилось-то оно, естественно, не к городу, тогда
ещё не существовавшему, а лишь к той местности в предгорьях Заилийского Алатау, которую в марте 1854
года выбрал майор Михаил Перемышльский для закладки Заилийского укрепления. В следующем 1855 году оно
получило название Верное, в 1867 году стало городом Верным, который был в феврале 1921 года переименован
в Алма-ата (именно так — вторая половина с маленькой буквы и по падежам не склонялось).
С 1929 года, с переездом сюда из Кзыл-Орды столицы Казахской АССР, третья буква «А» была
повышена до заглавной — Алма-Ата, а со временем имя города стало склоняться по всем падежам.
Наконец, в январе 1993-го в тексте новопринятой Конституции Республики Казахстан «женский пол»
Алма-Аты был официально изменён на мужской — Алматы, каковое положение сохранялось, покуда
действовала та первая конституция. В новой Конституции РК, принятой в августе 1995-го, название столицы
вообще не упоминалось. Следовательно, Алма-Ата вновь стала Алма-Атой.
Но почему-то не только в официальных документах, но даже и в печатных средствах массовой информации,
за редчайшим исключением, Алма-Ата всё ещё остаётся несклоняемым Алматы.
Алматы в жизни верненцев
Насколько я представляю себе жизнь горожан дореволюционных Верного, вплоть до начала 1920-х годов,
в их жизни не наблюдалось особой конфронтации между русским именем города Верный и казахским названием
местности Алматы, окружающей город. Последнее звучало — и продолжает звучать поныне — в именах
речек Малой и Большой Алматинок, а в верненские времена звучало в названиях пригородных казачьих станиц
Большеалматинской и Малоалматинской. В обиходном языке верненцев слово Алматы бытовало как в единственном,
так и во множественном числе, и прекрасно склонялось по всем падежам русского языка: «не доезжая
Алматов", «проживать в Алматах» (с ударением на последнем слоге); «…пройдя первые
и вторые Алматы» — наиболее часто цитируемая фраза из знаменитого служебного донесения майора
Перемышльского о факте основания укрепления.
Равноправное существование двух разноязычных названий не было в те времена чем-то уникальным. Так,
неподалёку от города Верного и на одной с ним прямой находились казачьи станицы Любовинская (в местности
Каскелен), Надеждинская (в местности Иссык) и Софийская (в местности Талгар). А кстати, как славно
сочетались «женские» имена трёх станиц и тогдашней столицы Семиречья, образуя классическую
четвёрку «Вера, Надежда, Любовь и София (Мудрость)!..
И вот где ещё оказались зафиксированы для потомков сразу и Верный, и Алматы — в знаменитом
многотомном издании под редакцией П. П. Семёнова-Тян-Шанского «Россия. Полное
географическое описание нашего Отечества». В 1913 году вышел в свет том, посвящённый
Туркестану — эта была та самая толстая книга, которую в апреле 1930-го изучал в вагоне литерного
поезда перед отъездом на открытие Турксиба профсоюзный журналист Ухудшанский из ильф-петровского
«Золотого телёнка». А в реальной жизни эту же книгу чуть раньше, в январе 1928-го, штудировал
по пути в алма-атинскую ссылку низвергнутый Сталиным Лев Троцкий. Так вот, в этой энциклопедии была
статья «ВЕРНЫЙ», в которой чёрным по белому говорилось: «Местность, в которой расположен
Верный, известна также под названием Алматы (Яблонное)».
Вполне гармоничное сосуществование и взаимное дополнение двух имён Верный и Алматы продолжалось
до начала 1921 года, когда после трёх кровавых лет красного, белого и прочих оттенков террора, мятежей
и массовых расстрелов окончательно укрепились у власти победители-большевики. И уж они-то со своим
тоталитарным сознанием уж точно не могли пройти мимо такого «художественного беспорядка»,
как разнозвучащие имена города и окружающей его местности. В феврале 1921-го волевым решением
большевистских военревкома и облисполкома город Верный был переименован в Алматы, а заодно
и Семиреченская область в Джетысуйскую губернию. Употребление же прежнего «царского» названия
было признано контрреволюционным — со всеми вытекающими последствиями для употребляющих.
Но решение местных органов власти нуждалось в утверждении вышестоящим начальством даже и при
тогдашней революционной беспредельщине (впрочем, именно поэтому больше всего и нуждалось, в чём
не вижу никакого противоречия, потому что где-где, а в России беспредел всегда организован сверху).
Красное же начальство, равно как и прежнее царское, сидело в стольном граде Ташкенте, административном
центре бывшего Туркестанского генерал-губернаторства, а к весне 1921 года — Туркестанской
советской республики. И вот они-то, партийные «господа ташкентцы», решение верненских
товарищей утвердили, но слегка подправили (не исключено что даже с лукавым прищуром: «а вот
здесь-то мы вас, батенька, поправим!..») — в тексте соответствующего решения название Алматы
оказалось напечатано как Алма-ата.
Скорее всего, так вышло по аналогии с расположенным ближе к Ташкенту уездным городом Сырдарьинской
области Аулие-ата, которому в ХХ веке предстояли целых четыре смены имени: Мирзоян — Джамбул —
Жамбыл — Тараз. Однако название Аулие-Ата имеет лишь один перевод, причём бесспорный:
«Святой отец» — по расположенному вблизи мавзолею мусульманского святого тамерлановских
времён (за что, полагаю, этот город и поплатился своим именем в эпоху первой же
«пятилетки безбожия», а уж дальше пошло-поехало). С переводом же названия Алма-Ата такой
ясности никогда не было.
«Отец яблок» или «Яблоко-отец"?
Напомним, что название местностью Алматы в значении Яблонное возникло изначально от зарослей
яблони-дички, покрывающих горные склоны. Но позднее оно стало восприниматься в контексте изобилия
культурных яблоневых садов, в которых был выращен и знаменитый верненский (он же алма-атинский) апорт.
Поэтому и имя города Алма-Ата у нас десятилетиями переводили довольно неуклюже — как
«Отец яблок», что вызывало законное недоумение: ну какой у яблок может быть отец?..
Несравненно более точным был бы инверсированный перевод «Яблоко-отец» — ведь были же
в художественной литературе «Олень-отец» у Фазиля Искандера и «Дерево-отец»
у братьев Стругацких. Тем более, что в такой редакции заложен также отсылка к той самой
«Яблоне-матери», на которой росло соответствующее яблоко, коим Змей-искуситель соблазнил
наших всеобщих праотца Адама с праматерью Евой. Разве не лестно было бы считать, что факт библейского
грехопадения произошёл именно на наших цветущих горных прилавках, а не в бесплодной пустыне
досаддамовского Ирака, где и яблони-то не растут?!..
Впрочем, даже и такому переводу, наиболее точному и воистину поэтическому, как видно, была
не судьба. На смену «большевикам пустыни и весны» из 20-х годов пришли в начале 90-х их
духовные наследники — те же самые большевики, но обогащённые теперь модной приставкою
«национал-». Точно так же, как и предшественники-гегемоны, новые бастыки не терпели
никакого плюрализма — пусть даже и такого безобидного, как плюрализм названий одного города:
по-казахски Алматы и по-русски Алма-Ата.
Новых «неистовых ревнителей» нисколько не смутило то, что именно название Алма-Ата
(не Алматы) стала именем Родины для четырёх поколений алмаатинцев. Что это именно тот самый
«Город вещих снов Алма-Ата» (название поэмы Владимира Луговского), тот самый
«…необычайный город, столь не похожий ни на один из городов в мире» (окончание
первой фразы, с которой начинается знаменитый «Хранитель древностей» Юрия Домбровского).
Что это именно Алма-Ата, воспетая в прекрасных стихах Всеволода Рождественского, Сергея Маркова,
Олжаса Сулейменова. Что не только в русский язык, но и во все мировые языки вошло слово Алма-Ата.
Причём ведь как давно — ещё в 1928-м, в связи со ссылкой в нашу глушь Льва Троцкого, а чуть позже,
в 1931-м — всемирно знаменитых академиков Евгения Тарле и Александра Чаянова (первый через год
был прощён и возвращён, второй здесь же, в алма-атинской тюрьме, расстрелян в 1938 году).
Также и в 1941-м мир ещё раз узнал об Алма-Ате (не об Алматы) благодаря подвигу 28-и
героев-панфиловцев из сформированной здесь дивизии, что было художественно зафиксировано
в документальных книгах Александра Бека и его героя Бауржана Момыш-улы. И ещё в те же военные
годы — с фильмами Сергея Эйзенштейна и других сталинских киногениев, работавших на киностудии
ЦОКС, эвакуированной в Алма-Ату (а отнюдь не в Алматы, как иной раз можно прочитать в нынешних
казахстанских газетах). Наконец, в 60-е и 70-е годы столь же широко прославились во внешнем мире
слова Алма-Ата и Медео, но уж никак не Алматы и не Медеу. В последнем случае с названием гордости
нашего города и спорта также было бы вполне уместным сохранить существующее разночтение
в произношении и на письме: спорткомплекс Медео, расположенный в урочище Медеу — так нет же,
и здесь насильно внедряется единообразие с окончанием на «-у».
Этот список можно продолжать и продолжать, но и без того кажется совершенно очевидным:
абсолютно незачем ломать через колено разночтение и разнописание, сложившееся исторически
и ставшее ярким фактом знаменитого казахско-русского билингвизма. Если, конечно, не противопоставлять
ему лингвоцентризм с этноцентризмом, как этот делает нынешний МВДшный демограф Азимбай Гали (-ев).
Операция по смене пола: как это делается
Как уже говорилось выше, в первой Конституции РК, принятой 30 января 1993 года, однострочная
статья о столице республики была изложена в следующей редакции: «Столицей Республики Казахстан
является город Алматы». Как вспоминал спустя четыре года один из лучших казахстанских журналистов,
тогдашний казахстанский собкор московских «Известий», а ныне сотрудник Би-би-си в Москве
Владимир Ардаев: «Сначала все подумали, что это просто опечатка». Однако уже к марту 1993-го
«опечатку» успели внедрить во все документы и тексты.
В любой нелепости есть и своя забавная сторона. Многие тогда заметили и потешались над тем,
что казахстанские законодатели проделали с нашей столицей операцию трансверсии — перемены пола,
в результате чего «красавица Алма-Ата» превратилась в «красавца Алматы».
Как выглядела эта операция с близкого расстояния? — да всяко… Примерно с тех самых времён
я бережно храню и пополняю свою «Чёрную папку» — коллекцию самых ярких газетных ляпов,
отражающих неряшливость, неразборчивость, безрукость наших журналистов. И один из первых экспонатов
в этой папке — номер за 31 марта 1993 года нашей городской «Вечёрки», я называю его
«номер-кентавр». В нём рисованный заголовок-шапка на первой странице впервые был выполнен
как «Вечерний Алматы», а на всех остальных полосах колонтитулы были старые:
«Вечерняя Алма-Ата».
Ещё хуже, когда наши газеты, ничтоже сумняшеся, сплошь и рядом пишут не только в текущих, но даже
и в исторических текстах что-нибудь вроде «родился в Алматы в 19** году» (речь, понятно,
не о 10-летних детях). Или ещё похлеще: «жизненный путь оборвался в 1937 году в Алматы».
Я почти уверен, что здесь вопиющий анахронизм и антиисторизм не авторский, а редакторский: сидит
в кабинетике эдакий Уинстон Смит, рядовой правщик «Министерства правды» из оруэловского
«1984», и подгоняет беззащитное прошлое под директивное настоящее. Точно так же изгиляются
у нас и над названиями остальных казахстанских городов, подправленных за последние годы: Жамбыл,
Жезказган, Костанай, Талдыкорган, Шымкент. Последний случай самый вопиющий: хоть ты что делай,
хоть какие указы издавай, но жи-, ши- в русском языке пишется и будет писаться не через -ы, а через -и!..
С упорством, достойным лучшего применения, у нас не только внедряют букву -ы, но и борются
с такими «врагами нации», как буквы ч-, в- и особенно с буквой д- в сочетаниях дж-.
Переименовывают не только города и улицы, но и природные объекты — как, скажем, город
и наркоманскую реку Чу у нас перестряпали в Шу (я отнюдь не ШуЧу, к глубокому моему сожалению!..).
Ладно ещё, когда живые люди видоизменяют свои фамилии, обменивая советские паспорта на казахстанские —
да и то возникает вопрос, насколько добровольно они это делают, поскольку ведь и вступление в колхоз
в своё время подавалось как добровольный порыв. Но чего стоит посмертная замена всех четырёх инициалов
беззащитных Джамбула Джабаева (Д.Д.) и Чокана Валиханова (Ч.В.) — теперь они у нас стали Жамбыл
Жабаев (Ж.Ж.) и Шокан Уалиханов (Ш.У.).
[ВНИМАНИЕ, ОСОБО ВАЖНАЯ ОГОВОРКА! Всё вышесказанное относится исключительно к текстам
и публикациям на русском языке. Внутренних проблем казахского языка я не касаюсь, просто не считаю
себя вправе касаться. Но уж пусть тогда и чиновники-казахи, которых государство содержит на службе
за счёт моих личных денег — взносов законопослушного налогоплательщика, не смеют лезть
в грамматику и орфоэпику чужого им русского языка! Который, кстати, по действующей Конституции
1995 года официально употребляется не просто наряду, а наравне с государственным языком.]
На этом фоне выглядит прямо-таки героическим, и уж во всяком случае высокогражданственным поступком
сохранение дважды репрессированного имени «Алма-Ата» в названиях международного банка
(правильно, международное название нашего города именно таково!) и перестраховочной компании
(тоже правильно, и очень хорошо, что её владельцы, вопреки роду деятельности компании, никакие
не перестраховщики, в отличие от редакторов большинства алма-атинских газет).
И совершенно правильно поступают редакции казахстанских газет-вкладышей в некоторые московские
издания, а именно «Известия — Казахстан», «КП — Казахстан» и с недавних
пор (с приходом нового главреда Сергея Кузовникова) также и «Аргументы и факты — Казахстан»,
на страницах которых Алма-Ата всегда Алма-Ата, Чимкент всегда Чимкент и Джезказган всегда Джезказган.
Казахстанские газеты, выходящие на русском языке, должны следовать правилам русского языка,
а не казахско-чиновничьего воляпюка.
И уж вдвойне и втройне правы были кандидаты в депутаты южно-столичного маслихата от демократической
оппозиции, назвавшие своё предвыборное объединение Интернациональной платформой
«Алма-Ату в чистые руки». И если бы им удалось собрать большинство в городском собрании
депутатов, может они смогли бы принять воистину судьбоносное решение о восстановлении достойного имени
своего города. Подобно тому, как депутаты демократического Ленинградского совдепа 1991 года во главе
со своим председателем, а позже мэром города Анатолием Собчаком вернули Ленинграду его истинное имя
Санкт-Петербург.
Транзитом из Алма-Аты в Алматы — и обратно!
Давно уже нет на свете того Верховного Совета созыва 1990 года, который сменил сексуальную ориентацию
«красавице Алма-Ате» — сей законодательный орган покончил жизнь самороспуском
в ноябре 1993-го. Однако продолжается практика государственного насилия над русской грамматикой,
русским языком. Хотя ещё в июне 1994-го, открывая первую сессию тогдашнего парламента (тоже оказавшегося
год спустя нелегитимным), Нурсултан Назарбаев в памятной своей «тронной речи» первый
и последний раз за все годы своего правления сурово и внятно осудил всяческие
«перегибы и перехлёсты» в национальной политике. И кроме прочего, сказал, что необходимо вернуть
столице республики прежнюю форму её имени.
В ныне действующей Конституции, принятой 30 августа 1995 года, какое-либо написание названия столицы
республики отсутствовало вовсе. Многие тогда поняли это так, как высказал профессор-правовед Геннадий
Лупарев на страницах тогдашних «Казахстанских новостей», выходивших как приложение-вкладыш
в официозную «Казахстанскую правду». Поскольку вновь принятая Конституция полностью заменяет
прежнюю, писал профессор права, столица Алматы отныне вновь Алма-Ата. И он был, как мне кажется,
совершенно прав.
Но ведь у нас конституционная норма ничего не значит без начальственной директивы, а вот именно
директивы таковой как раз и не воспоследовало. И за прошедшие годы в официальных публикациях и в прессе
так ничего и не изменилось, хотя широкие говорящие массы горожан всех национальностей в большинстве
своём знают и употребляют в устной речи именно такую форму названия своего города: Алма-Ата. Так может,
следует признать, что они (мы) в своём праве?..
В новый ХХI век наш родной город, пусть и не по своей воле, вступил в новую фазу своей истории —
в эпоху своего после-столичного бытия, а потом даже и после-областного. Разумеется, я не вижу в этом
ничего хорошего, кроме плохого, но сейчас речь о другом. Реально существующую разноимённость
единственного в Казахстане мегаполиса можно и нужно узаконить в законе об особом статусе южной
столицы Республики Казахстан. На это не потребуется даже никаких бюджетных затрат, чтобы в казахском
тексте этого закона город был назван Алматы, а в русском тексте — Алма-Ата. Подготовить почву
для этого решения могла бы уже сейчас казахстанская русскоязычная пресса, особенно негосударственная,
то есть независимая, восстановив на своих страницах исторически сложившееся и грамматически безупречное
написание имени своего и нашего города именно в такой форме, как Алма-Ата.
© Андрей СВИРИДОВ
Специально для сайта «Очерки истории Алматы», сентябрь 2004 г.
|
|