 |
 
|
|
1000-летний Алматы?
ЛЮБИМАЯ ДОЧЬ ИЛИ ПАДЧЕРИЦА ИСТОРИИ?
Появление в предгорьях Алатау небольшого укрепления, которое вскоре стало городом, было актом геополитического значения. Российская империя утверждалась в Туркестане всерьез и надолго: Верный должен был показать цинам и британцам пределы их проникновения в Среднюю Азию. Первоначально все население укрепления состояло всего из 470 человек. Когда форт начал расширяться, то он строился по принципу древнеримского военного лагеря: планировка была четко прямоугольной. С ней мы живем и поныне. Уже в 1867 году население достигло 10 тысяч человек и крепость получила статус города. В Верный стекались мастеровые-переселенцы (в основной своей массе нелегальные), безземельные крестьяне, в организованном порядке направлялись казаки. С первых дней Верный развивался как полиэтничное поселение. В нашем плавильном котле смешивались казахи и русские, узбеки и татары, уйгуры и дунгане. Была даже своя черта оседлости: евреям не разрешалось селиться в Верном ближе Талгара и Каскелена. Торгово-экономическое значение этого крупнейшего пункта в Семиречье быстро росло, но все же Верный имел для империи военно-стратегическое и политическое значение. Политический фактор будет всегда играть в истории Алма-Аты первостепенное значение: из политических соображений из нее сделают столицу Казахстана, из политических соображений ее же и лишат столичного статуса. В 1905 году население Верного состояло из 26 тысяч человек: их возили 15 извозчиков. Надо думать, проблема пробок на дорогах тогда стояла не так остро, как сейчас. Первый автомобиль в наш город был завезен Русско-китайским банком в 1911 году. Надо сказать, что в начале ХХ века Верный был не только городом военных, купцов и садоводов (слава семиреченских яблок уже тогда гремела по стране). Здесь жили люди, которые мечтали о небе. Об одном нашем земляке рассказал тридцать лет назад корреспондент журнала «Вокруг света», когда собирал материалы о русских летчиках, сражавшихся во Франции во время Первой мировой войны. Корреспондент был в недоумении: у одного из летчиков во французской анкете местом рождения был указан город Верни (Verny) – название типично французское! И только после того как ему в руки попали российские документы, он понял, что герой был родом из туркестанского Верного. Наш земляк погиб в 1917 году в бою с будущими асами люфтваффе в парижском небе. Весной 1918 года верненцы оказались вдруг в советской эре: в Верном группой авантюристов во главе с Виноградовым была провозглашена советская власть. Городу пришлось хлебнуть лиха гражданской войны и политических репрессий (знаменитый мятеж, описанный Фурмановым), но не так сильно, как другим сибирским и туркестанским городам. В целом Верный (с 1921 – Алма-Ата) оставался тем, чем был: тихим провинциальным городишком, отрезанным от внешнего мира горами и степями. Его судьба круто повернулась в 1928 году: было завершено строительство Турксиба (еще один военно-стратегический и геополитический момент нашей истории) и в связи с этим столица Казахской советской республики была перенесена из жаркой Кзыл-Орды в прохладную Алма-Ату. С этого момента и до настоящего момента наш город динамично и беспрерывно растет: на момент переноса столицы в Алма-Ате жили 45 тыс. чел., в 1933 году – 168 тыс., в 1938 – 270 тыс., в 1966 – 600 тыс., в 1981 – миллион. Сколько нас сейчас, точно никто не знает, но не менее полутора миллиона. Город втягивает население, как губка. Но вернемся к прошлому. Трамвайная эра в Алма-Ате началась в 1936 году: тогда по 12-километровой линии курсировали 10 трамваев. Этот вид транспорта оставался в нашем городе основным в течение нескольких десятилетий. Сегодня мы наблюдаем его агонию. По примеру Сан-Франциско необходимо сохранить небольшой участок трамвайных путей, которые бы напоминали нам о далеком и прекрасном времени, когда воздух был чист, а яблоки имели запах и вкус. Тот город, который мы знаем и любим, сложился в 1950-70-е годы. Для большинства алмаатинцев это «эпоха Кунаева». По-видимому, Димаш заслуживает большего, чем скромный бюст недалеко от его дома. То поколение, которое сегодня создает новое государство и управляет независимым Казахстаном, это по возрасту «дети застоя», то есть люди, выросшие в кунаевскую эпоху. В подавляющем большинстве своем они или алмаатинцы, или люди, получившие тогда образование в Алма-Ате. И даже переезд в Астану не может смыть с них тот неуловимый налет «алмаатинства», по которому они безошибочно узнают друг друга. Наверное, не будет преувеличением сказать, что в ту эпоху – 1960-70-е годы – ковался особый характер алмаатинцев: смесь интеллигентности и авантюризма, утонченности и безалаберности, панибратства и снобизма, интернационализма и братства. Сегодня этот багаж нас кормит. А вот что сегодня куется в Астане и с чем мы будем иметь дело через десять-пятнадцать лет, когда на сцену выйдут «чистокровные астанинцы»? Кунаевская эпоха имела свои амбиции: город не просто застраивался ультрасовременными (по тем временам) зданиями. В середине семидесятых годов был разработан проект сверхскоростной дороги на магнитной подушке. С 1980 года, дорогие алмаатинцы, мы могли бы мчаться по проспектам Аль-Фараби и Абая на скоростных поездах; это произошло бы гораздо раньше, чем в Западной Европе (такой вид транспорта есть только во Франции и на севере ФРГ, и строится сейчас в Китае). Но злую шутку сыграло наше негласное соперничество со «звездой Востока» – столицей советского Узбекистана, на восстановление которой после землетрясения 1966 года советская империя бросила огромные ресурсы. Было решено, что столица Казахстана также должна иметь метро. С тех пор наш город изуродован незаконченными станциями и шахтами недостроенной подземки. «Не нужно, а выбросить жалко». В начале 1990-х для Алма-Аты наступили нелучшие времена. Город стал похож на бальзаковскую кокетку: через слой грима еле-еле проступали черты былой красоты. Называя вещи своими именами, надо сказать, что город попал в лапы проходимцев, которые под флагом «приватизации» осуществили разгром и разграбление всего, что можно было хапнуть и продать. Об инфрастуктуре, естественно, никто не заботился. Просто чудо, что Алма-Ата смогла выстоять в эти годы. Дальнейшее у всех свежо на памяти: в 1993 году было решено называть город только в казахском варианте; гордое и любимое название «Алма-Ата» фактически оказалось под запретом (странно: ведь мы называем столицу Франции Париж, а не «Пари», а столицу Португалии – Лиссабон, а не «Лижбоа»). На казахском языке Алма-Ата всегда была «Алматы», и не нужны были для этого специальные постановления. Правда, сегодня индийцы пытаются заставить весь мир называть Бомбей «Мумбаем», и китайцы – Пекин «Бейджином», и в этом им помогает ООН. В 1994 году Верховный Совет принял решение переместить столицу Казахстана в целинные степи, а с 1997-го этот процесс начал осуществляться на деле. Алма-Ате неофициально было присвоено почетное, но бессмысленное название «южная столица». Этот эвфемизм должен скрывать болезненную потерю столичного статуса. Но в реальности Алма-Ата остается настоящей столицей и любимым городом для большинства казахстанцев, и особенно для тех ее сынов, которые волею судьбы оказались заброшены на тысячу километров севернее. Они, как правило, рассматривают свое пребывание в новой столице как затянувшуюся командировку. Возможно, через одно поколение ситуация изменится. Но как и раньше, город у отрогов снежных гор будет манить и притягивать к себе все новых и новых романтиков. С юбилеем, Алма-Ата! Ты, как всегда, юна и прекрасна!
© Мурат ЛАУМУЛИН
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
