|
|
содержание |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Творчество В.Н. Проскурина |
|
|
|
|
|
Творчество других авторов |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Vernoye-Almaty.kz – Очерки истории Алматы |
|
1000-летний Алматы?
ЛЮБИМАЯ ДОЧЬ ИЛИ ПАДЧЕРИЦА ИСТОРИИ?
преддверии Дня города нельзя не вспомнить о том, что нашей прекрасной
и любимой Алма-Ате исполняется в этом году 150 лет. И хотя эту дату пытаются замолчать,
апеллируя к мифическим поселениям эпохи бронзы и неолита, скажем прямо: современная Алма-Ата
началась в 1854 году как форт Верный. К сожалению, лучший летописец истории нашего города
Проскурин давно находится на берегах Шпрее (но и там он не терял время и написал книгу
об Алма-Ате), поэтому мы позволим себе заменить его.
Появление в предгорьях Алатау небольшого укрепления, которое вскоре стало городом, было
актом геополитического значения. Российская империя утверждалась в Туркестане всерьез и надолго:
Верный должен был показать цинам и британцам пределы их проникновения в Среднюю Азию. Первоначально
все население укрепления состояло всего из 470 человек. Когда форт начал расширяться, то он строился
по принципу древнеримского военного лагеря: планировка была четко прямоугольной. С ней мы живем
и поныне. Уже в 1867 году население достигло 10 тысяч человек и крепость получила статус города.
В Верный стекались мастеровые-переселенцы (в основной своей массе нелегальные), безземельные
крестьяне, в организованном порядке направлялись казаки.
С первых дней Верный развивался как полиэтничное поселение. В нашем плавильном котле смешивались
казахи и русские, узбеки и татары, уйгуры и дунгане. Была даже своя черта оседлости: евреям
не разрешалось селиться в Верном ближе Талгара и Каскелена. Торгово-экономическое значение этого
крупнейшего пункта в Семиречье быстро росло, но все же Верный имел для империи военно-стратегическое
и политическое значение. Политический фактор будет всегда играть в истории Алма-Аты первостепенное
значение: из политических соображений из нее сделают столицу Казахстана, из политических соображений
ее же и лишат столичного статуса.
В 1905 году население Верного состояло из 26 тысяч человек: их возили 15 извозчиков. Надо думать,
проблема пробок на дорогах тогда стояла не так остро, как сейчас. Первый автомобиль в наш город
был завезен Русско-китайским банком в 1911 году. Надо сказать, что в начале ХХ века Верный был
не только городом военных, купцов и садоводов (слава семиреченских яблок уже тогда гремела по стране).
Здесь жили люди, которые мечтали о небе. Об одном нашем земляке рассказал тридцать лет назад
корреспондент журнала «Вокруг света», когда собирал материалы о русских летчиках,
сражавшихся во Франции во время Первой мировой войны. Корреспондент был в недоумении: у одного
из летчиков во французской анкете местом рождения был указан город Верни (Verny) – название
типично французское! И только после того как ему в руки попали российские документы, он понял,
что герой был родом из туркестанского Верного. Наш земляк погиб в 1917 году в бою с будущими асами
люфтваффе в парижском небе.
Весной 1918 года верненцы оказались вдруг в советской эре: в Верном группой авантюристов во главе
с Виноградовым была провозглашена советская власть. Городу пришлось хлебнуть лиха гражданской войны
и политических репрессий (знаменитый мятеж, описанный Фурмановым), но не так сильно, как другим
сибирским и туркестанским городам. В целом Верный (с 1921 – Алма-Ата) оставался тем, чем был:
тихим провинциальным городишком, отрезанным от внешнего мира горами и степями. Его судьба круто
повернулась в 1928 году: было завершено строительство Турксиба (еще один военно-стратегический
и геополитический момент нашей истории) и в связи с этим столица Казахской советской республики
была перенесена из жаркой Кзыл-Орды в прохладную Алма-Ату.
С этого момента и до настоящего момента наш город динамично и беспрерывно растет: на момент
переноса столицы в Алма-Ате жили 45 тыс. чел., в 1933 году – 168 тыс., в 1938 – 270 тыс.,
в 1966 – 600 тыс., в 1981 – миллион. Сколько нас сейчас, точно никто не знает, но
не менее полутора миллиона. Город втягивает население, как губка. Но вернемся к прошлому.
Трамвайная эра в Алма-Ате началась в 1936 году: тогда по 12-километровой линии курсировали
10 трамваев. Этот вид транспорта оставался в нашем городе основным в течение нескольких десятилетий.
Сегодня мы наблюдаем его агонию. По примеру Сан-Франциско необходимо сохранить небольшой участок
трамвайных путей, которые бы напоминали нам о далеком и прекрасном времени, когда воздух был чист,
а яблоки имели запах и вкус.
Тот город, который мы знаем и любим, сложился в 1950-70-е годы. Для большинства алмаатинцев
это «эпоха Кунаева». По-видимому, Димаш заслуживает большего, чем скромный бюст недалеко
от его дома. То поколение, которое сегодня создает новое государство и управляет независимым
Казахстаном, это по возрасту «дети застоя», то есть люди, выросшие в кунаевскую эпоху.
В подавляющем большинстве своем они или алмаатинцы, или люди, получившие тогда образование
в Алма-Ате. И даже переезд в Астану не может смыть с них тот неуловимый налет «алмаатинства»,
по которому они безошибочно узнают друг друга. Наверное, не будет преувеличением сказать, что
в ту эпоху – 1960-70-е годы – ковался особый характер алмаатинцев: смесь интеллигентности
и авантюризма, утонченности и безалаберности, панибратства и снобизма, интернационализма
и братства. Сегодня этот багаж нас кормит. А вот что сегодня куется в Астане и с чем мы будем
иметь дело через десять-пятнадцать лет, когда на сцену выйдут «чистокровные астанинцы»?
Кунаевская эпоха имела свои амбиции: город не просто застраивался ультрасовременными
(по тем временам) зданиями. В середине семидесятых годов был разработан проект сверхскоростной
дороги на магнитной подушке. С 1980 года, дорогие алмаатинцы, мы могли бы мчаться по проспектам
Аль-Фараби и Абая на скоростных поездах; это произошло бы гораздо раньше, чем в Западной Европе
(такой вид транспорта есть только во Франции и на севере ФРГ, и строится сейчас в Китае). Но
злую шутку сыграло наше негласное соперничество со «звездой Востока» – столицей
советского Узбекистана, на восстановление которой после землетрясения 1966 года советская империя
бросила огромные ресурсы. Было решено, что столица Казахстана также должна иметь метро. С тех пор
наш город изуродован незаконченными станциями и шахтами недостроенной подземки. «Не нужно,
а выбросить жалко».
В начале 1990-х для Алма-Аты наступили нелучшие времена. Город стал похож на бальзаковскую
кокетку: через слой грима еле-еле проступали черты былой красоты. Называя вещи своими именами,
надо сказать, что город попал в лапы проходимцев, которые под флагом «приватизации»
осуществили разгром и разграбление всего, что можно было хапнуть и продать. Об инфрастуктуре,
естественно, никто не заботился. Просто чудо, что Алма-Ата смогла выстоять в эти годы. Дальнейшее
у всех свежо на памяти: в 1993 году было решено называть город только в казахском варианте;
гордое и любимое название «Алма-Ата» фактически оказалось под запретом (странно: ведь
мы называем столицу Франции Париж, а не «Пари», а столицу Португалии – Лиссабон,
а не «Лижбоа»). На казахском языке Алма-Ата всегда была «Алматы», и не нужны
были для этого специальные постановления. Правда, сегодня индийцы пытаются заставить весь мир
называть Бомбей «Мумбаем», и китайцы – Пекин «Бейджином», и в этом
им помогает ООН.
В 1994 году Верховный Совет принял решение переместить столицу Казахстана в целинные степи,
а с 1997-го этот процесс начал осуществляться на деле. Алма-Ате неофициально было присвоено
почетное, но бессмысленное название «южная столица». Этот эвфемизм должен скрывать
болезненную потерю столичного статуса. Но в реальности Алма-Ата остается настоящей столицей
и любимым городом для большинства казахстанцев, и особенно для тех ее сынов, которые волею
судьбы оказались заброшены на тысячу километров севернее. Они, как правило, рассматривают
свое пребывание в новой столице как затянувшуюся командировку. Возможно, через одно поколение
ситуация изменится. Но как и раньше, город у отрогов снежных гор будет манить и притягивать
к себе все новых и новых романтиков.
С юбилеем, Алма-Ата! Ты, как всегда, юна и прекрасна!
© Мурат ЛАУМУЛИН
Опубликовано в журнале «Континент», №18 (130), 29 сентября 2004 г.
|
|